Мир на пороге термоядерной энергетики

Наибольшее внимание в июле 2025 года привлекла Китайская Народная Республика, где ведётся ускоренная сборка термоядерного реактора нового поколения под названием BEST — Burning Plasma Experimental Superconducting Tokamak. Этот проект амбициозен не только по масштабу, но и по заявленным целям: достичь к 2027 году энергетического коэффициента выхода пять к одному. Иначе говоря, реактор должен выдавать в пять раз больше энергии, чем потребляет для поддержания синтеза.

Установка BEST использует классическую токамак-конфигурацию — кольцеобразную камеру, в которой плазма удерживается с помощью мощных магнитных полей. Для инициации реакции требуется нагреть смесь изотопов водорода до температур, превышающих солнечную поверхность, после чего начинается процесс слияния ядер и выделение энергии. В отличие от деления, происходящего в обычных атомных электростанциях, синтез практически не создаёт радиоактивных отходов.

С технической точки зрения проект представляет собой настоящий инженерный вызов. Масса конструкции превышает 5 900 тонн, а точность установки компонентов исчисляется миллиметрами. Несмотря на это, строительство продвигается с высокой скоростью — так называемой «китайской», — что особенно заметно в сравнении с американским SPARC, начатым примерно в то же время. BEST при этом использует менее мощные магниты, но ориентирован на более высокий энергетический выход. Успешный запуск китайской установки не только укрепит технологическое лидерство страны, но и продемонстрирует всему миру, что коммерческий термояд — это не фантастика, а вопрос инженерной воли и индустриальной базы.

Разрозненность подходов, бюрократические барьеры и отсутствие политического драйва мешают Европе конвертировать свои научные достижения в технологическое лидерство. Частные инвестиции в европейские термоядерные стартапы пока остаются на минимальном уровне, а амбициозные проекты буксуют в отсутствии чётких сроков и финансирования. В экспертном сообществе всё громче звучат призывы к формированию общеевропейской стратегии развития синтеза — с координацией действий, инвестициями в инфраструктуру и поддержкой со стороны высшего политического руководства.

Тем временем в США и других западных странах внимание всё чаще переключается с научной стороны термояда на промышленную. Аналитики и исследователи бьют тревогу: Запад рискует проиграть не из-за отсутствия технологий, а из-за неспособности выстроить необходимые цепочки поставок и смежные индустрии. Китай уже доминирует в производстве ключевых компонентов, включая тонкоплёночные покрытия для сверхпроводящих магнитов, крупногабаритные металлические конструкции и силовую электронику. Эти области напрямую связаны с возможностью масштабного строительства термоядерных установок.

Такой уклон в сторону промышленного доминирования напоминает ситуацию, наблюдавшуюся ранее с солнечными панелями и аккумуляторами: базовые технологии были разработаны в западных лабораториях, но в массовое производство они ушли в Китай. Сейчас история может повториться. Чтобы этого избежать, США, Европа и их союзники должны срочно инвестировать не только в сами установки, но и в развитие вспомогательных отраслей — от производства криогенных систем и топлива до новых сплавов и теплообменных материалов.

Однако термоядерная гонка — это не только про реакторы и индустрию. Важнейшим элементом успеха является человеческий капитал. Именно на него делает ставку Великобритания, запустив в июле 2025 года Международную программу стипендий в рамках инициативы FOSTER. Смысл программы — формирование глобального научного сообщества, способного совместно решать ключевые задачи термоядерной энергетики. Постдокторанты из Великобритании и стран-партнёров будут работать в парах, проходя часть стажировки за рубежом. Первый международный партнёр — университет NTU в Сингапуре, уже начал набор.

Такая модель — не просто образовательная программа. Это стратегическая инвестиция в людей, которые через 5–10 лет станут архитекторами энергетической инфраструктуры нового поколения. Подобные транснациональные обмены позволяют не только укреплять научные связи, но и распространять культуру сотрудничества — критически важную для решения задачи глобального масштаба.

События последних месяцев свидетельствуют о том, что термоядерная энергетика вступила в новую фазу. Больше нет сомнений в её научной реализуемости — теперь вопрос в скорости и координации. Китай идёт вперёд семимильными шагами, используя свои традиционные сильные стороны: масштаб, производственные мощности и централизованное планирование. Европа по-прежнему лидирует в научной проработке, но теряет темп из-за фрагментированности. США и их партнёры пытаются наверстать упущенное, но нуждаются в институциональной и финансовой мобилизации. Великобритания делает акцент на будущие кадры, осознавая, что гонка термоядерных технологий — это марафон, а не спринт.

На фоне этой глобальной динамики стоит отметить и первые шаги Казахстана, начавшего развивать собственную ядерную энергетическую программу. Решение о строительстве первой атомной электростанции, поддержанное на уровне государства, ознаменовало переход страны к формированию компетенции нового уровня. Этот шаг открывает путь не только к углеродно-нейтральной генерации, но и к созданию технологической базы, необходимой для участия в будущей термоядерной экономике. Наличие собственной школы в области ядерной инженерии, материаловедения, криогенных и плазменных технологий в будущем позволит Казахстану войти в число государств, способных не только использовать, но и развивать термоядерные технологии — при условии, что мировая термоядёрная отрасль действительно перейдёт в фазу масштабной коммерциализации.